Хочу световой стол, принтер-ксерокс-сканер, сто двадцать килограмм живой натуры, чердак, где все это расположить и ту самую машинку от масштабных хотелок.
Рыжие фонари подсвечивают рыжие сосновые стволы, ветки и хвоя черным кружевом на сумеречном небе, березы - белыми тающими силуэтами. Полная луна теряется среди двойников - ламп на черных чугунных ногах, в отличии от апельсиновых светильников они горят призрачным зеленоватым сиянием. Белая безжизненная немота. Раньше здесь росли травы, теперь здесь растет снег.
С одеждой рыцарей Серебряного Солнца я плюс-минус визуальный образ вижу (спасибо картинам тех, кто имеет с миром непосредственный контакт), с одеяниями дев все несколько сложнее. Какая-то моя ши получается излишне цивилизованная, что такое, мода разных миров явно должна иметь больше различий, чем выходит показать...
Вдоль платформы на Третьяковской летит мыльный пузырь, отражая пути. За дверью дежурного по станции шумит невидимая подземная река. Поезд не идет и никуда не хочет меня везти.
Лытдыбр.Новый год – это не значимый праздник для меня, я не чувствую эту дату как переломную, в отличие от поворотов годового колеса, но вокруг происходит шевеление, мир загадывает желания, подводит итоги и строит планы… Год был со знаком плюс, с двумя знаками плюс – поделенными летним солнцестоянием. Хочу, чтобы следующий по оттенку был такой же. Хочу, чтобы не было пустого, ничем не заполненного времени. И чтобы оставались часы тишины на поклубочиться. Больше вдохновения не надо – я разобьюсь.
Через тридцать часов самолет… деструктив в голове (не боюсь летать, но не люблю дорогу). Все будет хорошо.
Пеку пирог с рыбой на завтрашний корпоратив. Идеальное время, идеальный выбор - делать блюдо второй раз в жизни и страшно переживать, что не выйдет. Начинки зачем-то от всей широты души приготовила в два раза больше, чем нужно. Если получится вкусно - повторю. Если невкусно - умру от огорчения.